В. Орлов, президент Российского геологического общества, председатель комитета Совета Федерации по природным ресурсам и охране окружающей среды

«В июне правительство одобрило Стратегию развития геологической отрасли России до 2030 года. Само внимание государства к проблемам геологов, несомненно, факт положительный. Однако для того, чтобы воплотить в жизнь цели, обозначенные в стратегии, предстоит проделать еще очень много работы.

Естественно в стратегии, которая изложена на 20 с небольшим страничках, невозможно охватить всех тех проблем, которые существуют в отрасли. Этот документ носит скорее концептуальный характер, в нем штрихами изложены основные позиции на перспективу. Необходимо поддержать и всячески способствовать реализации этого документа. Ради этого мы планируем в октябре провести еще одни парламентские слушания в Совете Федерации, на которых будут рассмотрены вопросы законодательного обеспечения реализации этой стратегии…

Первый и самый наболевший вопрос в том, что нужно четко распределить полномочия между государственным сектором геологии и бизнесом. Необходимо понять, что требуется для того, чтобы государство могло выполнять свои функции. Я не являюсь сторонником создания нового Министерства геологии и считаю, что структура Министерства природных ресурсов вполне отвечает современным требованиям системы управления в природно-ресурсном блоке. Но должна быть геологическая служба. Сегодня эти функции возложены на Агентство по недропользованию (Роснедра), но геология — это не пользование недрами, а подготовка информационной базы для недропользования…

Второй момент: мы должны четко определиться, должно ли государство заниматься геологоразведкой или ограничиться только общегеологическими проблемами — подготовкой площадей, картографированием, изучением вулканизма, опасных геологических явлений и прогнозной оценкой территорий на возможное наличие полезных ископаемых. Это тот набор функций, который свойственен всем геологическим службам мира, а открытие месторождения, разведка и потом эксплуатация — дело бизнеса, а никак не государст­венного бюджета.

К сожалению, мы израсходовали поисковый задел, оставшийся с советских времен. Если посмотреть, что сейчас выставляется на аукционы, — это прогнозные площади, а месторождений практически нет, они уже все розданы. Истощение поискового задела и вынуждает сейчас государство направлять бюджетные деньги в ранние поисковые работы.

В законе «О недрах» о геологии сказано очень мало. Он ориентирован на пользование недрами, а не на их изучение. Я считаю, что необходим закон «О геологическом изучении недр», в котором все должно быть разложено по полочками. Закона нет, и такая задача, к сожалению, не ставится. Следствием этого является серьезная неразбериха с основными понятиями, такими как «минерально-сырьевая база», «воспроизводство» и даже «запасы». Каждый понимает под этими словами свое…

И, наконец, отсутствует понятие «геологическая продукция». Во всем мире это геологические открытия. Создаются независимые, частные геологические компании, которые принимают на себя большой риск и с помощью ноу-хау, инновационных технологий открывают месторождения и продают их (свое право на их разведку и разработку). Это одна из стратегических целей — организация рынка геологической продукции.

Считаю, что должен быть создан фонд, типа венчурного, который бы спонсировал такие компании. Государство в свою очередь должно разрешить им получать лицензии на изучение «белых пятен» по заявочному принципу, а не покупая на аукционе. Тогда мы разбудим творческий потенциал наших геологов.

Все эти проблемы в стратегии практически обозначены, но недостаточно раскрыты. Сейчас должна начинаться основная работа — привести законодательство и иную нормативно-правовую базу в соответствие с основными целями и задачами…